Александр Галич уезжал из СССР лихо, по-гусарски -задержал на два часа самолет, отказываясь снять тяжелый золотой крест. Покидать . родину не хотел, но понимал: лагерь для него - смерть, а живой он продолжит петь и сочинять. И надеяться, что когда-нибудь сможет вернуться.
Немногие пытались сопротивляться удушающей атмосфере реакции, которая сменила хрущевскую оттепель. У Галича это получалось лучше всех: пленки с его «крамольными» песнями расходились по всей стране. Едкие насмешки Гитариста, так именовали его в КГБ, над «святым» - спецпайками, спецквартирами, всесилием и холуйством, - приводили в ярость чинуш и их прихлебателей. Ему предлагали притихнуть, для острастки исключили отовсюду, лишили средств к существованию, а он -продолжал петь...
Александр Гинзбург (настоящая фамилия) появился на свет в Екатеринославе 19 октября 1918 года. Мать Фанни Борисовна, интеллектуалка, преподаватель консерватории, и отец Арон Самуилович, сын уездного врача, экономист, очень любили друг друга. Вскоре мальчиков в семье стало двое.
В 1923 году Гинзбурги перебрались в Москву и поселились в Кривоколенном переулке, бывшем особняке поэта Веневитинова, где Пушкин читал «Бориса Годунова». Атмосфера дома, равно как и стремления Фанни Борисовны, настраивали ребят на развитие: музыка, книги, опыты стихосложения, литературная студия Эдуарда Багрицкого. И хотя подле дома обитали беспризорники, с которыми мальчики дружили, желания пойти «по кривой дорожке» у Саши и его брата Валеры (к слову, будущего кинооператора, народного артиста РФ) не возникало - не интересно!
Еще не окончив десятилетку, Саша без труда поступил в Литературный институт. А потом еще и в оперно-драматическую студию Станиславского -год проучился у самого Константина Сергеевича. Совмещать, правда, было трудно, поэтому сначала «отпал» институт, а через 3 года и студия - без мэтра стало скучно...
Александра увлекла драматургия. Год прозанимавшись в новаторской студии Арбузова и Плучека, он стал одним из авторов пьесы «Город на заре». Дали с успехом пару-тройку спектаклей, но началась война.
В армию Александра не взяли: врожденный порок сердца. Но на фронт он все же попал - в передвижной театр под началом Валентина Плучека. Ездили по боевым позициям, репетировали под Ташкентом. Александр ставил короткие сценки, пел, танцевал, дружил, влюблялся, купался в популярности. Хоть и риск, а замечательная жизнь! Там же пришла любовь - комсорг и коллега Валентина Архангельская. Хотели пожениться в Ташкенте: сели в автобус, поставили рядом чемоданчик с документами, принялись целоваться, а багаж кто-то утащил. Пришлось расписываться уже в Москве, в 1942 году.
Поселились у Гинзбургов-старших, на Малой Бронной. В мае 1943-го родилась дочь Александра (Алена), а через год Валентину пригласили в Иркутск на ведущие роли. Александр намеревался ехать за ней, тем более что ему обещали место завлита, но та воспротивилась: «Нечего моего ребенка по Сибирям таскать!» Вот только возвращаться назад гордая и властная Валентина, хоть и любила своих Саш, не захотела. А Александр оказался отличным отцом.
В 1945 году он познакомился со студенткой ВГИКа Ангелиной Шекрот (Прохоровой). Изысканная и худая до прозрачности молодая вдова (прозвище было -Фанера Милосская) стала для Александра всем - женой, другом, секретарем. Влюбчивость мужа ее не задевала: без сердечного жара нет творчества. А работал Галич (к тому времени он «соорудил» фамилию-псевдоним из букв реального имени) много: пьесы, сценарии,песни.
Карьера шла в гору: билет «номер 4» Союза кинематографистов, билет «номер 55» - Союза писателей; за фильм о подвигах КГБ - награда «от органов». Появились деньги на «дорогие коньяки», на кооперативную квартирку. Начали выпускать за границу, довелось даже прикупить в Париже замшевый пиджак...
Между тем воздух постепенно сгущался. Запреты, шепотки, призраки сталинских лагерей... И Галич начал сочинять другое. Вначале баллады выходили на манер миниатюр Райкина, потом стали куда резче. Слушали их на «домашниках» - в квартирах. Записывали на магнитофон, копировали, отправляли друзьям и знакомым. Выступление состоялось только одно - в Новосибирске, на фестивале «Бард-68». Огромный зал Дворца физиков, услышав «Разобрали венки на веники...» (памяти Бориса Пастернака), встал. За творчество и за мужество Галичу вручили серебряную копию пера Александра Пушкина.
Чуть позже разразилась катастрофа. Член Политбюро ЦК Дмитрий Полянский на свадьбе дочери вместо ожидаемого Высоцкого услышал, из магнитофона, Галича: «...У папы у ее пайки цековские и по праздникам кино с Целиковскою!» - и пришел в ярость. Тут же подоспел и выпущенный западным «Посевом» сборник баллад Александра Аркадьевича. И информация: автор вошел в сахаровский Комитет прав человека в СССР, подписывает письма протеста. Этого власть уже никак не могла стерпеть.
Под Новый, 1971-й год Галича исключили из Союза писателей; в феврале 1972-го - из Союза кинематографистов и Литфонда. Печатать и ставить пьесы перестали, на жизнь оставалась «инвалидная» пенсия в 54 рубля. На «домашниках» люди сами собирали плату за вход, по трешке. Деньги опускали в конверте в почтовый ящик - Галич брать их отказывался.
А потом его накрыл третий инфаркт. Стало ясно: надо уезжать, дома - не выжить. 20 июня 1974 года в КГБ Галичу с женой выдали билеты в один конец. Дали шесть дней - еле успел получить деньги за кооператив, разделить между мамой, Ангелиной и дочкой, собраться (2 чемодана и гитара). И вот - по израильской визе улетает крещенный Александром Менем русский поэт...
Путь Галича лежал в Вену. Оттуда они с Ангелиной отправились во Франкфурт-на-Майне, затем в Осло. Галич год читал в университете лекции по истории русского театра, затем супруги переехали в Мюнхен, где поэт стал вести на радиостанции «Свобода» свою передачу, и, наконец, в Париж.
Возврата нет, зато можно общаться с близкими по духу людьми и работать -для своей аудитории, для своей, пусть и отринувшей его, родины. Мюзикл, фильм, пьеса «Блошиный рынок», новые стихи, песни и проза, лекции, встречи, еще одна программа на «Свободе». Творчество даже приносит доход, на который можно жить, лечить «любимую Нюшку», путешествовать, крутить романы - обманутые «советские» мужья приходили к изумленному руководству радиостанции, как в СССР в партком - жаловаться!..
15 декабря 1977 года Галичу доставили из Италии стереокомбайн «Грюндиг». На следующий день должен был прийти мастер -подключить. Но Александр Аркадьевич, неплохо разбиравшийся в аппаратуре (что неудивительно - в СССР он дружил с серьезными «технарями», в том числе с Капицей и Ландау), решил все сделать сам. Ангелина вышла в магазин, а когда вернулась, увидела у батареи бездыханное тело мужа с ожогами на запястьях.
Официальная причина смерти - удар током. Выглядело все так, будто Галич неверно вставил антенну, коснувшись ею цепей высокого напряжения, упал, дотронулся ногами металлической батареи и замкнул цепь. Но сомнения появились сразу: напряжение в Париже всего 127 вольт и таких ожогов оставить было не должно. А когда через 9 лет умерла, якобы задохнувшись при пожаре, Ангелина, а все архивы Александра Аркадьевича исчезли, они усилились. Разрешить их получится только в 2027 году, когда будут доступны официальные бумаги.
Галича отпели в русской церкви на рю Дарю и похоронили на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. В Россию вернулись только его песни...
Автор: Лидия Сосновская
