Маленькая, суетливая, в чем-то нелепая, не похожая на других - такую мы привыкли видеть Лию Ахеджакову в кино. Она отличается от остальных и на сцене, и в жизни, и не боится быть иной, не боится отстаивать то, во что верит, даже если окружающие называют ее белой вороной...
Лия Ахеджакова не гонится за славой, не хватается за любые, хорошо оплачиваемые роли. Ее отказ сниматься в новомодных продолжениях старых добрых фильмов -это не гордыня, а верность принципам. На все убеждения, что сиквелы имеют успех у зрителя и приносят бешеный доход, Ахеджакова возражает: «Ну, знаете, заведомо становиться на сторону победителя -это так неинтеллигентно!». Она всегда против сытых жестоких, властолюбивых.
Это схоже с позицией великого Чарли Чаплина, а врожденный ум и самоирония роднят Ахеджакову с другой гениальной актрисой - Фаиной Раневской.
Иллюзий по поводу актерской профессии у Лии не было никогда. Изнанку театральной жизни она знала очень хорошо - ее детство прошло в актерской семье.
Родилась Ахеджакова в 1938 году в Украине, а детство и юность провела в Майкопе. Воспитывал девочку отчим, он же дал ей свою фамилию. Меджид Салехович Ахеджаков, актер, режиссер и певец оперетты Майкопского театра, женился на матери Лии, актрисе того же театра Юлии Александровне, и усыновил девочку, когда ей было четыре года. Для Лии он стал самым близким человеком и образцом для подражания.
«Я выросла в любви и ненависти к каторжному актерскому труду», - признается Ахеджакова в своей биографии. В то далекое послевоенное время, посреди разрухи и нищеты, кому нужен был театр? Но отец Лии сделал все, чтобы театр обрел зрителя. Люди шли на его спектакли, чтобы на пару часов забыться, погрузиться в мечты и воспоминания о счастливых моментах своей жизни, порадоваться и даже посмеяться.
Труппа майкопского театра работала на пределе сил. Практически каждый месяц ставили новый спектакль. Выступления в Майкопе чередовались с продолжительными гастролями по Адыгее, где голодных и истощенных артистов с нетерпением ждали такие же голодные и истощенные труженики колхозов и совхозов.
Родители Лии выбивались из сил. Она навсегда запомнила, как мама, изнуренная жарой, прибегала домой, выливала на себя ведро холодной воды из колодца, наспех перекусывала и снова спешила в театр. Ледяные обливания не прошли даром, и женщина заболела. Сначала это была простуда, потом - воспаление легких, а позже врачи поставили страшный диагноз - туберкулез. Но это не стало для нее поводом уйти со сцены.
«Какая же это актерская самоотверженность: в жару, в корсете, в парике, с наклеенными ресницами терзать себе душу в течение двух-трех часов, а потом за кулисами кашлять кровью, - говорит Лия Меджидовна. А потом с грустью добавляет: -Бабушка умерла, а она в этот день играла Сюзанну из "Женитьбы Фигаро": нельзя было отменить спектакль. Когда мама умерла, я тоже играла...»
Матери становилось хуже. Лию охватывал ужас: что будет, если мама умрет?
Однажды на уроке учительница рассказывала классу о достижениях советской медицины и упомянула, что в одном из московских НИИ изобрели лекарство от туберкулеза. Эта новость не давала Лии покоя. В тайне от всех она решила написать письмо... Сталину. Как и всем школьникам того времени, «отец народов» представлялся ей чем-то средним между всемогущим богом и добрым дедушкой.
Девочка была уверена, что Сталин, узнав, как плохо ее маме и какая она замечательная актриса, сразу пришлет лекарство. А взамен Лия пообещала хорошо учиться и окончить школу с золотой медалью.
Отправив письмо, Лия каждый день с замиранием сердца ждала почтальона. Однажды в квартире Ахеджаковых раздался звонок в дверь, и почтальон принес посылку с таблетками, которые спасли жизнь матери. Кто бы мог подумать. ..
Лия посчитала делом чести выполнить данное обещание о золотой медали. Она была не слишком прилежной ученицей, с трудом вытягивала на четверки и при других обстоятельствах никогда бы не получила аттестат с отличием. Но упорная девочка приложила все силы и буквально «выгрызла», по ее собственному выражению, аттестат с одними пятерками и медаль.
Родители Лии, при всей своей любви к театру, были категорически против того, чтобы дочь стала артисткой. Они достаточно натерпелись от актерской профессии и мечтали о лучшей доле для своего ребенка. Согласившись, Лия поехала в Москву поступать в МГУ на факультет журналистики. Первое же собеседование было провалено. Девушка так разволновалась, что забыла даже собственную фамилию.
Чтобы не возвращаться домой, Лия подала документы в Московский институт цветных металлов. Учиться было не интересно, но спасало участие в художественной самодеятельности. Через полтора года Лия поняла, что должна хотя бы попробовать осуществить свою мечту.
Перед поступлением в театральный у нее состоялся жесткий разговор с отцом Ахеджаковой. Меджид Салехович пытался объяснить дочери, что ей придется очень тяжело в профессии, ведь с ее внешностью она всю жизнь будет играть травести. Но Лия была настроена решительно. И тогда отец сказал: «Будет сложно, не пищи!» Лия запомнила эти слова и никогда не жаловалась на судьбу. Стискивала зубы, терпела и ждала лучших времен.
После окончания института Лия попала в ТЮЗ и задержалась там на шестнадцать лет. Она мечтала о роли Золушек и Джульетт, а играть пришлось поросенка Наф-Нафа, птичек, козочек, деревья и даже куриную ножку от избушки Бабы-яги. Одним из любимых персонажей актрисы тогда был ослик Иа. Его печаль и меланхолия как нельзя лучше соответствовали ее внутреннему состоянию.
В то время она считала удачей, если режиссер давал ей женскую роль - хотя бы Бабы-яги или ведьмы, все-таки какое-то разнообразие. Ей так надоело изображать сказочных животных! Между тем в каждой ахед-жаковской птичке светилось такое дарование, что было ясно: она рождена для больших ролей, не только комических, но и трагических.
Однажды терпение Ахеджаковой лопнуло, и она попросилась в «Современник» к Галине Волчек, бросив в сердцах: «Надоело играть зайцев!» И в новом театре в течение семи лет играла... старух. Но хорош только тот актер, который любит каждую свою роль. Ахеджакову заметили и стали приглашать в кино - конечно, в эпизоды. На ее счету более семидесяти ролей. Всенародная же любовь пришла к актрисе после сорока, благодаря Эльдару Рязанову.
Эльдар Александрович говорил позже о роли Ахеджаковой: «По отношению к Ахеджаковой я проявил себя не лучше других режиссеров. Поначалу я ей доверил маленький эпизод в фильме "Ирония судьбы, или С легким паром!" Когда я начал работать с актрисой, то понял, что вернее было бы сказать так: не я ей доверил, а она оказала мне честь, согласившись играть этот эпизод».
В роль подружки главной героини Ахеджакова привнесла свой особенный колорит. В Тане зритель узнает училку-идеалистку с несложившейся судьбой, всю свою жизнь посвятившую детям. Помните, как во время поцелуя героев она на цыпочках пятится к выходу? Сколько переживаний передает актриса в тот момент!
Это природное любопытство и в то же время тактичность; радость за подругу, встретившую любовь, и одновременно зависть, что ее саму так никто не целовал и, скорее всего, никогда не поцелует...
Маленькая роль учительницы Тани в исполнении Ахеджаковой может превратиться в шедевр. Рязанов не ошибся, зрители по-настоящему узнали и полюбили актрису именно после «Иронии судьбы».
Через тридцать лет Лию Меджидовну уговаривали сниматься в продолжении легендарной картины. Не уговорили. Актриса была уверена, что ничего хорошего из этой затеи не получится. «Мы будем выглядеть старыми и жалкими, - говорила она. - Я не хочу в этом участвовать». Она всегда умела настоять на своем...
Потом был «Служебный роман», где Ахеджакова блестяще сыграла Верочку - молоденькую глуповатую секретаршу, законодательницу мод «в «статистическом учреждении». С внешностью и голосом Ахеджаковой режиссер делал ставку на комический эффект. В фильме «Гараж» роль была написана специально для актрисы.
В трагикомедии Рязанова «Небеса обетованные» Лия Меджидовна сыграла нищенку Фиму и получила «Нику» в номинации за лучшую женскую роль второго плана, а потом вторую - за роль в фильме «Изображая жертву». Наград и титулов у Ахеджаковой удивительно мало: Заслуженная артистка РСФСР, Народная артистка России. И это при такой народной любви!
В театре ее путь тоже не был устлан розами, она еще долго получала эпизодические роли. И вот, наконец, Роман Виктюк, приглашенный для постановки новой пьесы, заметил актрису. Ахеджаковой достались сразу четыре главные роли в спектакле! Она была бы на седьмом небе от счастья, если бы в это же самое время не заболела мама.
Ее состояние ухудшалось с каждым днем, прогнозы были неутешительными. Каждый день Лия из больницы бежала на репетиции и старалась выкладываться на двести процентов. О смерти мамы она узнала в гримерке после спектакля. Когда из жизни уходил самый дорогой, самый близкий человек, она была на сцене - такой оказалась ее расплата за первый театральный успех.
К счастью в личной жизни, как и к актерской известности, дорога была длинной и тернистой. Несмотря на хрупкое телосложение, всех своих мужчин Ахеджакова тащила «в люди» на своих плечах. А вот детей Бог не послал.
Еще в ТЮЗе Лия познакомилась со своим первым мужем - актером Валерием Носиком. Семейная жизнь не задалась: муж пристрастился к зеленому змию, при этом крутил романы на стороне. И Ахеджакова ушла от Носика благородно, «по-мужски»: оставив все, в том числе и квартиру, купленную на деньги ее отца. (Когда дочь поступила учиться, родители Лии уехали в Сибирь, чтобы заработать на жилье для нее.
Купили двухкомнатную квартиру в Москве, а потом и сами переехали поближе к единственной дочери). Ее гордый нрав не позволял унизиться до разбирательств и дележки имущества. Она была оскорблена и не хотела его больше видеть...
Второй брак с художником Борисом Кочейшвили тоже оказался неудачным. Скромная и тихая Ахеджакова, ничего никогда не просившая для себя, бегала по чиновникам и выбивала для мужа сначала мастерскую, потом выставку. В итоге его картины отправили за границу и выставили в художественном салоне Голландии и в Париже.
После этого Кочейшвили начали активно покупать. В их паре Лия была лидером, а Борис -ведомым. При этом на ней лежали все домашние обязанности, да и зарабатывала Лия больше. Но муж не ценил ничего. Когда Лия поняла, что и в этот раз не получает ответного тепла и любви, опять ушла с пустыми руками.
Актриса дала себе слово больше не выходить замуж. Она оставалась одна больше десяти лет - просто уже не верила в любовь и верность. Но новая встреча заставила ее изменить свои взгляды. В 2001 году Лия Ахеджакова в возрасте 63 лет пошла под венец с фоторепортером Владимиром Персияниновым. Лие Меджидовне казалось, что будет смешно и глупо привлекать внимание общественности к своей личной жизни.
Она не хотела, чтобы о ней судачили как о престарелой невесте, ведь ее брак -очень личное дело, которое касается только их с мужем. О свадьбе не знал даже отец. Однажды он завел с Лией разговор: «Мне уже немного осталось, умру, некому будет за тобой присмотреть... Ты бы вышла замуж». И только в этот момент актриса призналась: «Вообще-то я уже замужем...»
Владимир стал ее личным агентом, менеджером и помощником в общественных делах. А главное, смог дать актрисе то, о чем мечтает каждая женщина, -ощущение защищенности и душевной гармонии. Рядом с ним Ахеджакова помолодела и расцвела: «Наконец я приобрела простое женское счастье в личной жизни. Теперь я могу, придя домой, просто почувствовать себя слабой хрупкой женщиной. И я точно знаю, что каждый мой день я буду счастлива!»
Супруги живут за городом. В перерывах между спектаклями Лия Меджидовна с удовольствием копается в грядках, а по выходным они устраивают посиделки с друзьями.
Ее имя часто мелькает на столичных афишах, но сама актриса больше любит провинциальные театры. Она считает, что в маленьких городах, в давно не ремонтированных залах, собираются самые преданные и искренние поклонники театра.
Они замечают и понимают все нюансы, все оттенки игры, а их благодарность за хороший спектакль не знает границ. После таких выступлений Ахеджакова обычно чувствует себя окрыленной и помолодевшей, и этого заряда ей хватает надолго.
Несмотря на возраст, эта хрупкая женщина не утратила живого интереса ко всему, происходящему вокруг. Она сохранила веру в то, что нужно жить по совести, какими бы неприятностями это ни грозило.
Лия Меджидовна не боится поддерживать опальные партии и высказывать «крамольные» мысли о политике. Она просто говорит то, что подсказывает ей сердце. «У меня скверный характер, - утверждает актриса, - всегда говорю то, что думаю».
Ее ругают в СМИ и Интернете, ей присылают письма с угрозами, кто-то демонстративно отказывается ходить на ее спектакли. С другой стороны, есть немало людей, которые восхищаются гражданским мужеством актрисы. В этой непростой ситуации Лия Меджидовна не теряет чувства юмора. В одном из интервью, когда ее спросили, зачем она читает прессу и смотрит ТВ, раз там все неправда, она, улыбнувшись, ответила: «Ну, должна же я знать, что я на самом деле думаю».
Зрители по-прежнему встречают ее тепло. Они видят в ней любимую актрису, а не «врага народа». Не так давно в одном сибирском городе на спектакле Лии Меджидовны какая-то организация разбросала листовки, в которых называла ее «русофобом» и обвиняла в ненависти к русскому народу. Зрители молча собрали и выбросили эти бумажки, а после спектакля наградили артистку бурными аплодисментами и цветами.
«Работа спасает от всего», - говорит Ахеджакова. - От тех ужасов, что творятся вокруг, от грустных мыслей, болезней, депрессии...» Приходя в театр, актриса забывает обо всем. Здесь она окружена людьми, которые понимают ее с полуслова. Она со страхом думает о том времени, когда придется оставить сцену, но до этого еще далеко - в свои 77 лет актриса полна сил и творческих планов.
