Настоящая любовь не знает ни границ, ни расстояний. Не страшны ей ни запреты власть имущих, ни людская молва. И даже если она со временем проходит, то остается только благодарность судьбе за то, что она была в этой жизни.
О смерти мужчины - Максимилиана Шелла , который еще десять лет назад был смыслом ее жизни, Наталья Андрейченко узнала из новостей. Не выдержала - разрыдалась. Конечно, все понятно - годы... Но сколько ему было? Восемьдесят три? Для мужчины, выросшего в Австрии, дышавшего чистейшим альпийским воздухом, это вообще не возраст!
Да и можно ли было назвать Максимилиана стариком? Она до сих пор помнила эти яркие смеющиеся глаза, морщинки, собиравшиеся в уголках губ, когда он улыбался. Разве можно рядом с этим человеком поставить слово «смерть»? Уму непостижимо! Он ведь так любил жизнь...
Его погубила женщина. Сейчас Наталья в этом уже не сомневалась.
В июле прошлого года Шелл женился на оперной певице Иве Миханович. Весь бомонд обсуждал только одно - цифру 47. Именно такой была разница в возрасте «молодых». Это уже не просто «седина в бороду», она же ему во внучки годилась! Нехорошо, конечно, так говорить и даже думать, но вот и результат: не прошло, как говорится, и полгода...
Конечно, журналисты пели ей дифирамбы, мол, несчастная жена, не смыкая глаз, дежурила у постели супруга, молила Господа и прочее. Плохо, значит, дежурила и плохо молила. Вот когда десять лет назад Макс попал в больницу с приступом панкреатита, Наталья сделала все, чтобы вырвать его из лап смерти.
Это случилось в Латвии, на фестивале «Балтийская жемчужина». Прямо на сцене Шеллу стало плохо. На скорой его доставили в рижскую больницу. Диагноз - воспаление поджелудочной. Экстренная операция. Больного - на каталку и под нож. Буквально в последний момент Наталья услышала, как муж прошептал: «Хочу домой...»
Вопреки протестам докторов «эта сумасшедшая русская» подписала отказ от операции, каким-то чудом заказала перелет в Германию и доставила мужа в одну из лучших клиник. Немецкие врачи удивлялись, как она догадалась, что операцию при его диабете делать категорически нельзя? Если бы не Наталья, Масимилиан умер бы уже тогда, в 2000 году.
Но Наталья Андрейченко выходила мужа. Вот она-то действительно сидела у его постели, а не раздавала интервью журналистам. Все удивлялись ее мужеству, выносливости и верности человеку, который столько раз ее предавал.
Даже сейчас, спустя столько лет, она была уверена: если бы Макс позвонил и попросил приехать, она, забыв о прошлых обидах, ближайшим рейсом вылетела бы в Австрию. Она поставила бы на уши всю эту клинику в Инсбруке, лишь бы спасти того, кого когда-то так сильно любила.
Почти тридцать лет прошло с их первой встречи. Нет, скорее, видения! Красавец мужчина верхом на коне. В глаза било солнце, потому она не могла его толком рассмотреть, но уже чувствовала - приближается ее судьба. Он не только выглядел как настоящий принц! По происхождению, по уровню образования он мог бы легко претендовать на трон в каком-нибудь небольшом королевстве.
Мать - баронесса фон Нордберг, отец - известный поэт и драматург. Детство в Австрии, юность в Швейцарии, учеба в Цюрихе. Блестящие работы по истории искусства и литературы, увлечение музыкой и театром. Курсы актерского мастерства в Берне, первые выступления на подмостках, постановки пьес собственного сочинения.
Переезд в Германию и кресло режиссера в одном из театров Гамбурга. А параллельно - работа в Лондоне и переводы Шекспира, съемки в Голливуде, «Золотой глобус» за роль адвоката нацистов Крамера в «Нюрнбергском процессе», а также «Оскар» - первый для немецкоговорящих актеров!
Всех этих подробностей Наталья Андрейченко тогда не знала, но сердцем чувствовала - перед ней человек невероятного таланта. Тогда она невольно сравнила его с собственным мужем Максимом Дунаевским. Тоже необыкновенно интересный человек, тоже талантище, и происхождение... Правда, к тому времени их брак уже трещал по швам. Даже маленький сын Митя не стал связующим звеном.
Дунаевский не хотел отпускать жену на съемки сериала «Петр Великий». Как будто чувствовал, что там произойдет нечто, что разрушит их брак окончательно. Наталья уговаривала его как могла. Аргументов было немало: крупный международный проект, затеянный на волне перестройки, у нее главная роль, среди коллег - мировые звезды вроде Ванессы Редгрейв и Омара Шарифа, хорошие деньги, в конце концов! Нехотя муж дал свое согласие.
Наталья упорхнула на съемки, радуясь возможности вырваться из цепких рук уже нелюбимого мужа. Вряд ли она тогда помышляла о новом романе или увлечении. Но люди полагают, а судьба располагает.
«Я на тебя безумно зла. Почему ты отправил меня в монастырь?» - с этой фразы началось знакомство Натальи и Максимилиана. Эти слова говорила ее Евдокия Лопухина его Петру Первому. Максимилиан их не очень понял (он и тогда не знал русского, не выучил его и потом), но энергию, с которой была произнесена эта фраза, не мог не почувствовать.
А еще он оценил ее улыбку - поистине голливудскую. Говорил, что Наташа была единственной в этой унылой стране, кто умел улыбаться. Он тоже не знал о ней почти ничего. Хотя она к тому моменту уже стала известной актрисой: прославилась на весь Союз как певунья и танцовщица Мэри Поппинс и как пронзительно-трагическая Люба из «Военно-полевого романа».
Шелл не скрывал своей симпатии. На первом свидании он пригласил ее в ресторан. Наталья на полном серьезе кинулась искать переводчика, ведь его родным немецким девушка не владела, а по-английски знала разве что текст своей роли. Но переводчик не понадобился. Находчивый Максимилиан взял со стола салфетку и нарисовал луну, сердечко, мостик. Все было понятно без слов. Наталья до сих пор жалеет, что не сберегла те рисунки - самое оригинальное в ее жизни признание в любви.
Вернувшись после съемок, актриса честно все рассказала мужу. Ему не привыкать жениться и расставаться (Наталья была четвертой супругой Дунаевского), но тут он заартачился. Согласился на развод, только когда она заявила, что отказывается от любых имущественных претензий. От Максима Наталье был нужен только сын! Все бумаги оформили на удивление быстро - всего за сутки. И вот она, свободная и счастливая, идет на встречу с другим Максом. Она уверена, что впереди совершенно другая жизнь, с новым мужем, по-настоящему любимым. Но не тут-то было.
Выяснилось, что жениться Макс и не собирался. Вновь пригодились салфетки, только теперь уже не для признаний в любви. Ими Наташа вытирала слезы и пыталась понять, почему все так вышло. Она помнила, что когда-то Шелл придумал три правила, с которыми и шагал по жизни: не жениться на актрисе, на женщине с ребенком, да и вообще не жениться! Но она так надеялась, что ради нее он их нарушит... «Найн», - таков был его окончательный ответ, который перевода не требовал.
Он улетел и не обещал вернуться. Потом, правда, начал звонить, но она не брала трубку. Надо было срочно его забыть, вырезать из своего сердца. Сделать это у нее так и не получилось, потому что через некоторое время Шелл не выдержал и вернулся обратно. Что-то все-таки зацепило его в «сумасшедшей русской». Заявившись в квартиру к Наталье, он услышал теперь уже ее категоричное «нет». Но оно было лишь мимолетной слабостью. Уже через мгновение Наташа обнимала и целовала любимого, простив ему все обиды.
Долгое время влюбленные встречались в гостинице. Наталья приходила в номер к Максу, каждый раз выдерживая насупленные взгляды дежурных, смотревших ей в спину с ненавистью: «Проститутка!» Но влюбленные не расстраивались - шли гулять по ночному городу, стараясь не обращать внимания на следивших за ними людьми из органов. Наталью предупреждали, что для советской актрисы эти прогулки могут закончиться плохо.
Уж на каком языке она объяснялась ему в любви, неизвестно, но результат был достигнут - старый холостяк сделал ей предложение. Правда, не забыл он и о брачном контракте, состоявшем, опять же, из трех пунктов: в случае чего брак будет расторгнут через две недели, она останется в России, а их возможному ребенку полагается двойное гражданство. В июне 1986-го они расписались в Грибоедовском загсе Москвы, после чего новоиспеченный муж отбыл за границу: жить в СССР он не мог, не мог и ее взять с собой. Согласно контракту!
Только через три года, когда появилась на свет их дочка Настя, семья воссоединилась: Наталья переехала в Штаты, где тогда работал Шелл. Она пыталась устроиться в Голливуде, старалась понравиться его родным. Максимилиан не стремился помочь ей в этом. Она все чаще срывалась и улетала в Москву - погулять, пообщаться с друзьями, поговорить по-русски. Он жил своей жизнью, не всегда посвящая ее в свои планы.
Однажды заявил, что встретил другую женщину... Что ей оставалось делать? Сражаться? Она вручила ему букет цветов и попросила передать новой пассии - как эстафетную палочку. Нет, она не разлюбила Макса, но понимала, что убеждать его бесполезно.
В 2002 году они разъехались, а через три года официально развелись. Дама, получившая букет от Андрейченко, ненадолго задержалась в жизни Шелла. Потом была еще одна, и еще, пока он не встретил ту самую Иву Миханович, которая тоже не смогла его уберечь...
Максимилиан умер, его больше нет. Лишь в памяти Натальи остались луна, сердечко и мостик на салфетках, ведь любовь проходит, но не умирает.
Автор: Любовь Соколинская
