Как часто бывает: то, что кажется вселенской катастрофой, спустя совсем немного времени воспринимается как легкое недоразумение. Сегодня ты моешь подъезды, а завтра подписываешь контракт, который тебя озолотит. Главное - уметь ждать.
После спектакля Анна Ардова спустилась к коллегам. Был чей-то день рождения, и актеры, как водится, решили его отметить. Задерживаться ей не хотелось: через день начинались очередные съемки. Но из вежливости заглянуть надо. Все тут же загалдели про штрафную и тост в честь именинника, а кто-то потянулся за гитарой: «Анюта сейчас будет петь!»
Ну почему так? Куда бы ни пришла, от нее ждут баек и неумолкающего смеха. Да, она такая - чело-век-ураган, человек-праздник. Но и у нее бывают «паузы в мажоре».
Она и сама толком не понимала, с чего вдруг накатила усталость? Вроде все в порядке. Премьеру отыграли, и зрители, собравшиеся посмотреть на героиню ситкомов, оценили ее мастерство драматической актрисы. Даже овацию устроили! Новый контракт на телевидении подписан - о деньгах тоже можно не беспокоиться. Немного расстроила статья в журнале - о звездных детях, которым все в жизни подается на блюдечке с голубой каемочкой. Вскользь упомянули и ее имя. А ведь ей пять раз пришлось штурмовать театральные вузы, прежде чем ее взяли!
Первый раз Аня пришла поступать сразу после школы. Коленки тряслись от страха подвести родню. Как же! Племянница Алексея Баталова, внучка актрисы Нины Ольшевской, падчерица легендарного Арамиса Игоря Старыгина... И услышала: «Девушка, неужели никто вам не сказал, что вам не надо быть актрисой?!»
На следующий год тоже срезали на первом туре, да еще вслед крикнули: «Дядюшке - пламенный привет!» Вот интересно: она действительно была настолько нехороша, или это просто срабатывала людская зависть - мол, мы сами пробивались, вот и ты, деточка, попробуй!
В третий раз Анна поднялась на следующую ступеньку - прошла на второй тур в Школе-студии МХАТ, чтобы... с этой ступеньки упасть.
Еще через год, уже в Щукинском училище, ее допустили до творческого конкурса, зато завалили на сочинении. И вот тогда - вы не поверите! - впервые знаменитый дядя Алексей Баталов втайне от нее пошел на поклон к Владимиру Этушу просить, чтобы Анну приняли вольнослушателем. «Девочка с ТАКОЙ фамилией! А вдруг будут думать, что по блату?» - упирался ректор. Ее все-таки приняли, но через полгода выжили. И только на пятый раз ей повезло: Андрей Гончаров взял в ГИТИС. Что-то такое в ней мастер разглядел...
Любовь. Это сегодня, когда сама уже стала мамой, она поняла, что ей желали только добра, а раньше... Вот одна картинка из детства. У них поселился дядя Гоша. Маленькая Аня спрашивает: «А что, у тебя своей мамы нет?» -«Есть». - «А что же ты тогда к моей пришел?» Как говорится, устами младенца...
Она тогда не понимала, что «дядя Гоша» - обожаемый всеми женщинами Советского Союза Игорь Старыгин - влюбился в артистку ТЮЗа Мику Ардову, на руках у которой две маленькие дочки. А к родному папе, Борису Ардову, она теперь будет ходить в гости. Недалеко - пересечь двор на Ордынке и подняться по лестнице в огромную квартиру. И что у папы уже другие любимые дочки - тоже не понимала.
Еще картинка. Мамина мама, нелюбимая баба Зоя, периодически наезжала в Москву «помочь с воспитанием внучек». Метод был один - пороть. Вот почему Аня предпочитала убегать во двор, а игры, которые она придумывала для подружек, были порой весьма жестокими. Анька-чума -иначе ее и не называли.
Картинка третья. Прожив со Старыгиным десять лет, мама все-таки рассталась с ним и вышла за режиссера Льва Вайсмана. Ему нужны были московская прописка и любящая женщина, а ее дочки - не очень. Он запирал Аню в комнате: «Не выйдешь, пока не сделаешь уроки». Он кричал, она в ответ хамила и опять убегала во двор.
А когда девушке исполнилось 17, мама попросила ее... уйти из дома. Слишком тяжело было уживаться под одной крышей необузданной Анне и ее правильному отчиму. Единственный близкий человек - Нина Ольшевская, ее любимая бабуля. Она принимала всех - и «беленьких», и «черненьких». Причем не только родню. Так, опальные Анна Ахматова и Осип Мандельштам регулярно бывали в той самой квартире на Ордынке, а когда из лагерей вернулась Лидия Русланова, единственная, кто согласился приютить ее в Москве, была Ольшевская...
Она тихо ушла, когда Анна училась на первом курсе. Со смертью бабушки распалась вся большая семья, которую Ольшевская цементировала своей огромной любовью.
Сидя в уголке на шумной пирушке, Анна вспомнила бабулю - и едва не разрыдалась. Наверное, это единственный человек, от которого она в детстве получила заряд любви и благодаря этому выжила и научилась любить сама.
Вот Даня Спиваковский. Хороший, домашний мальчик. Если бы не он, она бы ушла тогда вслед за бабушкой. Однокурсник приносил пирожки, отвлекал разговорами, делился сердечными тайнами. Они дружили весь первый курс, а потом... поженились. Поселились в квартире от ЖЭКа - она мыла подъезды, он подметал дворы и подрабатывал сторожем.
И ничего, жили счастливо. И любили со всей страстью - уж такой у обоих темперамент! Ссоры вспыхивали на пустом месте, крики, слезы, битые тарелки... Она среди ночи убегала к друзьям - такой же студенческой парочке, обитавшей неподалеку, потом он приходил за ней -мириться. До годовщины свадьбы не дотерпели совсем немного.
Еще один любимый - Георгий Шенгелая. Преподаватель ГИТИСа, проживавший в шикарном номере «Балчуга», наследник фамилии, не менее известной в советском кино. И она -восторженная студентка, подрабатывавшая то уборщицей, то продавщицей, то гардеробщицей. А у них ведь мог быть ребенок. Но, видимо, Бог решил, что еще не время, что не ее это человек. Случился выкидыш, после которого врачи сказали Анне забыть о детях навсегда. И Георгий просто исчез из ее жизни.
И вдруг чудо - беременность. Сергей, журналист, с которым она познакомилась в компании общих друзей. Интересный парень, неглупый. Но как только она поделилась с любимым своей радостью, он... тоже испарился. Анна решила рожать, ведь другого шанса стать мамой могло уже не быть. И вот тут начался тот самый роман, что длится, кажется, всю жизнь.
Александр Шаврин, актер из ее же театра Маяковского, с которым они давно приятельствовали, признался в любви. Правда, не сразу. Сказал, что раньше, когда вокруг нее вилось столько кавалеров, он не решался подойти, а когда она забеременела и осталась одна, не смог оставить без поддержки. Долгое время Саша был для Анны просто другом, которому можно поплакаться на тяжелую судьбину. Но однажды он пришел к ней и с порога заявил: «Ты моя жена, а Сонечка - моя дочь!» Что ответишь на такое предложение? Только «да».
Когда дочке исполнилось два года, они поженились, а через три года у пары родился сын Антон. Мудрый Саша научил Анну любить всех, и прежде всего - саму себя. Он терпеливо внушал, что она талантлива, прекрасна, уникальна. А еще научил прощать. Она давным-давно помирилась с мамой, у нее прекрасные отношения с сестрами. Причем родная только одна, остальные шесть -сводные, по папе или маме. «Если хочешь быть счастливым, будь им», - эту фразу Козьмы Пруткова она сделала своим кредо. И правда, зачем грустить, когда мир так прекрасен?!
...«Аня, спой уже, давно ждем!» - окликнули ее из-за стола. - «А можно Вертинского?» Она взяла гитару и начала одну из своих любимых: «Послушайте, маленький, можно мне вас тихонько любить?»... Пусть это будет последняя грустная песня. А теперь - домой, к любимому мужу и детям. К счастью!
Автор: Екатерина Царева
